Пока отвлекусь от главной героини этого дневника и расскажу о своих любимчиках в Матадоре.
Первой, как я уже говорила, была Фонза. Само собой она мне жутко понравилась, а ее безобидные шугания от птичек были фигней по сравнению с Маниными прыжками от скамеек головой в сугроб. Феня управлялась пальчиками, обладала удобным галопом и милым характером. Ну и огуречные вольты))) Как-то раз мы пол-занятия кружили вокруг тренера, близкого к отчаянию, потому что простейший круг для нас с лошадью был непостижим. А все потому что я ленилась и шенкеля у меня не было. На Фене я ездила раза три-четыре. Потом был Латник.
Латника я полюбила большой и трепетной любовью сразу. Он был офигенно мягкий, не истерил, бежал куда надо мне. А еще на Латнике я прыгнула фактически первый раз в жизни. Вот как это получилось.
Я брала выездковый абонемент. Меня каждый раз отдавали кому попадется, это не напрягало совершенно, ибо до БП мне было как раком до Китая, а вот посадку поправить мог любой тренер. И в один прекрасный день меня вручили Вове. У которого уже была смена из двух конкуристов. Некоторое время Вова тоскливо меня выездковую созерцал, чесал репу, пытаясь понять, шож ему со мной делать. Потом его осенила МЫСЛЬ. Он подполз ко мне с видом «дело добровольное, но сугубо принудительное» и предложил попрыгать. Я испуганно пискнула, вцепившись в повод, но Вова уже предусмотрительно убежал – пока я не успела отказаться.
Надо сказать, что с прыжками отношения у меня были натянутые. Первый и единственный прыжок был случайным. В лесу. Еще в ШВЕ. На нас с конем напало бревнышко посреди дороги, мы его с перепугу и сиганули. Я торжественно улетела коню на шею, пару минут повисела сбоку на галопе, потом вскарабкалась обратно в седло и решила, что конкур – это не мое. На этом все и закончилось.
Вова выслушал эту трагическую историю, одарил меня лучезарной улыбкой и заявил, что все в этой жизни фигня, поставишь коня за хвостом и будете прыгать. Метр нам никто ставить не собирается, стояла крестовинка сантиметров писят – но мне это было все равно что Гран-при отпрыгать.
Размялись, на галопе Латнику было очень весело, что окончательно укрепило во мне мысль – вот он, день моей погибели. От вдохновенного придумывания пафосной надписи себе на надгробие меня отвлек все тот же Вова, оптимистично рассказавший что-то типа «ну ты это, сиди там и не рыпайся, конь все сам сделает, тока ногой придерживай и поводом не дергай». Мы с конем скептически на него посмотрели и пристроились за чьим-то хвостом. Я на всякий случай практично обозревала плац, выискивая места, где песочек помягче.
И мы прыгнули. Большее разочарование я испытала только узнав, что вместо собаки мне подарят братика. Был мягкий толчок, доля секунды полета и аккуратное приземление. Латнику эти писят сантиметров были совершенно побоку. Обломалась моя мечта скончаться во цвете лет во время прыжка. Так мы эту крестовинку и ходили туда-обратно сменой, пока тренировка не закончилась. А я с прискорбием осознала, что одним страхом в моей жизни стало меньше. Теперь я боюсь только бабая, сессии и стоматолога. А прыгать вот не боюсь, спасибо рыжему за это. Ну и Вове спасибо, шож скрывать-то.
А потом меня посадили на Неаполя. Посмотрев на коня я крайне обрадовалась, потому что рост у меня немаленький и на той же самой Мане я пятками асфальт подметаю)
Под верхом, на шагу, он был прекрасен. А потом мы поехали рысью... Вначале я решила, что конь с козлами подорвал. Потом посмотрела на полного сочувствия тренера и осознала весь ужос происходящего – конь просто так бегает! Позвоночник со мной многословно попрощался и ссыпался в трусы.
Первое занятие на Няпе я посветила попыткам не катапультироваться. Вылетая из седла на всю длину бедра и теряя стремена. А самое печальное, что мне очень нравилось как конь бежит, он легко управлялся, и на нем было высоко и хорошо сидеть. Но его рысь…Зато галоп удобный. Вдохновившись этим фактом, а также вспомнив про свой врожденный мазохизм, я опять на коня записалась. Да так и проездила на нем до конца своего обитания в Матадоре.
Няпушка научил меня чувствовать, как бежит лошадь. На какой-то тренировке мы работали над толканием, темпом и моими кривыми руками – я использовала повод как спасительную веревочку и держалась, отчего конь естессно говнился и дурил. Когда меня отцепили от повода и заставили держаться таки ногой и корпусом, Неаполь мягко и удобно побежал, сдав в затылке и подведя зад. Я была в восторге. Простейшая вещь, а для меня стало открытием.
Я к нему даже присиделась. Учебной рысью могла сидеть аж темпов 10 подряд. Он очень хорошо гнулся и я нежно полюбила вольты (они даже иногда получались круглые). Да, не без тараканов конь, меня он пару раз подтаскивал ощутимо, но эти бровки домиком и детский взгляд не позволяли на него серьезно обижаться. Он сейчас частный и я очень за него рада – золотой конь.
И до сих пор помню, как залезала на Няпу. Гордость не позволяла опускать стремя, и с жуткими скрипами и стонами я покоряла вершину. Особенно круто получилось в только что купленных бриджах с полной леей. И слезать было весело. Летишь с него, летишь, а земли все нет…)