Горы. Альпинизм и все остальные извращения

[Totosha]

А тут есть желающие, чтоб лезть на 6400? для эксперимента, там провести сутки без движения на холоде без палатки и особого питания. Потом ещё на вторую ночь на 6000 без помощи рук и ног попробовать уползти из застегнутого спальника обязанного веревкой.
Без инсульта

[karla]

Я не предлагаю проводить эксперимент)
Я спрашиваю версии какие ещё?

Есть мужик. С травмами и инсультом. На высоте
Его пристегнули и ушли. И нет мужика
Какие версии куда он делся.?

[tekinka007]

Хреново пристегнули?
Не пристегнули?

[karla]

Хреново пристегнули?
Не пристегнули?

Хреново наверное могли
Вообще нет, непонятно зачем.

[Sinica]

У меня все версии завязаны на гидов.
чтобы не спускать труп (скорее всего уже труп),могли:
Вооьще не пристегнуть - Его снесло
Плохо пристегнули, снесло
Выпал из о вязки, когда тащили. Унесло

Что сам - маловероятно
Но я вообще не спец

[Totosha]

У меня все версии завязаны на гидов.
чтобы не спускать труп (скорее всего уже труп),могли:
Вооьще не пристегнуть - Его снесло
Плохо пристегнули, снесло
Выпал из о вязки, когда тащили. Унесло

Что сам - маловероятно
Но я вообще не спец

Да не, тут была реальная версия, что инопланетяне!

Там фото приведено в спальнике и с обвязкой. А что потом, после фотоотчёта было неизвестно.

Чтобы не спускать. Чтобы не мучить не его, ни себя, ни жену.
Может и сам попросил, последнее желание.

Короче , имхо, версия с инопланетянами более реальная , чем сам в такой ситуации

[karla]

Жена же говорит, что он пытался отстегнуться, когда они с ним на скале ночью торчали

[Sinica]

Я не помню, что она про отстегнуться говорила. А вот про что пальцы вообще не гнулись и руки не двигались - говорила

[karla]

Говорила
Что пытался отстегиваться и куда то идти, не осознавал где он

[Sinica]

Ну это скорее о намерениях. А на деле лежал и не двигался почти

[karla]

Проконсультировалась с мужем
Говорит говно вопрос.
Люди и не такое могут. Даже обмороженными руками
Если чо у него они обморожены

[karla]

Ну это скорее о намерениях. А на деле лежал и не двигался почти

Она ему не давала же, останавливала

[Sinica]

Но вообще я хотела сказать о другом.
Это не женщина - это просто кремень. Непостижимо, как она прошла через это и как держится сейчас.

[karla]

Да
Но смотри история.

https://www.kp.ru/daily/22653/12733/

[Sinica]

Да я знаю, что историй на грани фантастики куча. Но каждая поражает

[karla]

Тут ещё что она вот так оставалась с мужем

[karla]

По Ключевский

Информация по уголовному делу инцидента на Ключевской сопке
Суд продлил срок ареста руководителя турфирмы ООО Экстрим Тайм (Андрей Степанов) до 05 января 2023 года.
Обвинение выдвинуто по ч.3 ст. 238 УК РФ (Производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности/ повлекшие по неосторожности смерть двух или более лиц).
Следствием было установлено, что между компанией и гидами не были заключены трудовые договоры.
Были проведены допросы выживших участников восхождения, а также изъяты документы в офисе турфирмы.
Директор турфирмы эпатирован в Петропавловск-Камчатский для проведения следственных действий.
На имущество обвиняемого наложен арест для обеспечения исковых требований потерпевших.

То, что пока не пытаются переложить ответственность на выжившего гида вселяет здоровый оптимизм. Посмотрим, чем закончится следствие и, главное, последуют ли изменения в вопросах регулирования деятельности коммерческих компаний и сертификации гидов.
#Камчатка #Ключевская_сопка #Информация #Новости

[Totosha]

эпатирован в Петропавловск-Камчатский ....

этапирован

[karla]

эпатирован в Петропавловск-Камчатский ....

этапирован

Текст не мой, я просто разместил объяву
Орфографии сохранена авторская)

[karla]

phpBB [video]

Спасение иранской группы
Ни одного матерного слова за весь ролик. Поразительно
Хорошо бы этих иранцев чем нибудь уебать
Лавиной например
" Я вас не просил меня спасать"
Надеюсь в следующий раз они сдохнут не утомляя окружающих

[karla]

А, нет, есть
"Два иранских пидораса"

Очень мягко. Практически нежно. Там ближе было бы уебка

[Sinica]

А как же "пиздюлей получат все в лагере, если выживут" ?

[Лазурный]

Да это практически литературная речь в подобной-то истории.)

[karla]

Судя по всему я тоже восприняла это как литературный оборот) вообще не заметила
На мой вкус текст может только иногда перываться не матерными предлогами и союзами)
А тут сплошной гламур)

[karla]

Кстати про пиздюли это же прямая речь на съемке? Не считово) я про текст в фильме говорила) про пидорасов тоже прямая речь)
Текст вообще без мата

И в ФБ тоже
Хотя читать ещё трешовее чем смотреть

. Именно из-за того, что происходило дальше пришлось использовать такую форму подачи событий как дневниковая запись. Но некоторые моменты, лица и события не упоминаются, так как могут только размыть общее восприятие от проблемной ситуации.

Итак, мы вновь на поляне Москвина. Иранцы после своей горы 3 дня сидели в базовом пока мы были на горе, потом мы на 3 дня улетели в Душанбе и еще один день пока я отлеживался в лагере, т.к. было расстройство желудка из-за обилия принятой в большом городе пищи. Весь лагерь на месте в базе, никто никуда не ходил, не тропил, не заносил грузы.
Перед нами же стоит задача поставить свои лагеря и забросить провизию, газ и снаряжение для своего клиента. К нам на подмогу еще залетел Сергей Миронов, опытный восходитель, 22 выхода на семитысячники. Думаем, если на горе никто не хочет работать и всем этим спортсменам гиды не нужны, то мы пройдем свой маршрут по льду. Этот вариант немного технически сложнее, но при этом месить снег вдвоем нам не придется (Сергею нужна еще акклиматизация, поэтому на 5100 мы разойдемся), а уже на обратном пути сверху вниз пробьем тропу по снегу.
К сожалению, мы не обговорили с иранцами те проблемные моменты, которые мы наблюдали в их группе на Корженевской и то, что они делали в нашей палатке. Получилось даже наоборот. Разумеется, все ждали нашего возвращения. Нас очень сильно все просили поработать в группе. И мы временно снова начали строить совместные планы: работаем строго вместе, подносим необходимое снаряжение лидерам для пробивки маршрута и провешивания его, намечаем общую единую строгую позицию в общественной работе с ранними выходами и вечерней обязательной тропежкой...
Заметив быстрое согласие со всеми нашими условиями стали сомневаться в их понимании. Решили проверить их базовые навыки, принесли кусок веревки и просим смоделировать базовые ситуации, когда они придут наверх и будут привязывать перильную веревку к опоре в виде дерева, камня, как будут ввязываться в конец веревки, в середину, как будут работать с двойной тонкой веревкой, как связывать между собой. В итоге один человек смог это сделать в спокойном темпе, остальные закатив глаза начали задавать дополнительные вопросы и тянуть время.
Стало понятно, что работать будем только мы. Поэтому говорим им, что четверо коней из них берут по 100 метров веревки, по 2-3 снежных якоря и по 30 вешек для разметки каждый. Надежды, что найдем старые веревки, которые мы собрали на горе 4 года назад и сложили на 5100 нет. Даже если они там, то неизвестно в каком состоянии. Все согласны. Намечаем общий выход до «вертолетки», место у ледника под началом маршрута на Коммунизма на вечер второго дня после нашего прилета. В 4 дня мы с Баиром и Серегой выходим, сообщаем это всем, они говорят, да, мы поняли, мы тоже скоро выходим. Час в хорошем темпе с большими кулями, и мы на месте. На вечерней связи нам сказали, что иранцы не идут, т.к. идет снег. Выйдут утром, мы передаем, чтобы они были у нас в 4 утра. Все ок, все поняли и согласны.

В 4 утра мы выходим, это наиболее удобное и безопасное время для прохождения «подушки» - крутой взлет по леднику, полностью простреливаемый лавинами со стены Коммунизма. Разумеется, выходим одни, намечаем и проходим многочисленные трещины и быстро выходим на безопасный скальный гребень. Там завтракаем и идем далее. Через 40 минут мы на месте первого лагеря на 5100. Нашли огроменную бухту 17-ти старых веревок разной длины, ледоруб и буры, они втаяли в лед, но лежат также как мы их оставили много лет назад. Место под палатку под большим слоем льда, начинаем отбивать лед, параллельно пытаемся высвободить верёвки.
К 8ми утра наблюдаем большую группу, подошедшую к вертолетной площадке – месту нашей ночевки. После затянувшегося передыха они длинной вереницей пошли по нашим следам.
Во время отдыха размышляем о наших возможностях. У нас в наличии 2 веревки, много снежных якорей, 60 вешек и втаявшие старые веревки. Поначалу хотели провесить все, что у нас есть, но это работы на 20 минут, т.к. перед нами от палаток начинается ледово-снежный склон, где нужны 250м веревок.
Кроме того, мы понимали, что есть большая вероятность того, что иранцы возьмут не все общественное снаряжение и нашей большой команде точно этого не хватит. Поэтому решаем, что я с Баиром уходим вниз до базы, забираем там еще палатки для верхних лагерей, вещи и веревки. Серега в это время ночует на 5100, ему нужна акклиматизационная ночевка.
А пока сбросили от палаток вниз веревку для безопасного подъема иранцев по льду и камням и ждем их, чтобы не скинуть на них камни, т.к. они растянулись и по голосам можно определить, что часть из них находятся на границе ледника и гребня – ровно под нами.
Так получилось, что они не заметили на снегу наши следы, которые четко и прямо с ледника уходили на склон и гребень, поэтому они пошли сильно левее вдоль и по трещинам вверх по ледовому склону как всегда не связавшись. Этот участок опасный и использовался ранее только как аварийный спуск лежачих пострадавших. Это место хорошо простреливается и при сходе лавины не везде можно убежать, т.к. склоны рядом крутоваты.
Мягко говоря, поизумлявшись их способностям мы с негодованием приняли такое их решение. Своим поведением они невольно втягивают нас в вероятные спасработы.
К нашим палаткам первые из них подошли сверху, оставшиеся выбрали крутой скальный участок, который справа и слева обходится.
Решаем пройти на спуск их маршрут, быть может в этом сезоне там «дорога». Ан, нет, нас хватило на 70 м, далее мы траверсом вернулись на свою тропу. И через 2 часа мы в базовом лагере.

Очередная вечерняя связь. Лидер иранской группы передал, что порвет и скинет нашу палатку в пропасть, если мы не вернемся. У него претензия, почему это только его команда должна работать на маршруте. Нам эти слова передали позже, поэтому мы не смогли на них сразу ответить и решили, что на завтра наверх не выходим, пусть реально поработают первыми.
В тот день они самостоятельно прошли с 5100 до почти 5400 и вернулись назад на ночлег.
На очередной вечерней связи они удивленно заявили, что провешивать дальше нечего. Нужно нести верёвки и якоря снизу. Вопрос только кому нести и почему нет веревок? Выяснили, что они взяли на 8 человек менее 200м веревок и 3 якоря. Лагерный гид и портер вызвались помочь, берут с собой 250 метров веревок, мы с Баиром по веревке, якоря и вешки. Рюкзаки вновь за 30кг.
Рано утром стартуем с базового лагеря и уже к 7 утра мы на 5100. Как и ожидаемо народ только просыпается, особо подготовленные чаюют. Мы сильно не торопимся, даем возможность им реабилитироваться и начать первыми. В развалку 6 человек выходят наверх с жумарами по перилам. Мы даем им очередную фору в 30 минут и стартуем за ними. Практически мгновенно обошли их параллельной тропой без перил и за 40 минут оказались на 5400. Далее мы на передовой, я ухожу на 100 метров, пройдя через 3 трещины забиваю якорь. В это время группа преследователей присела на 5300. Такими темпами и по нашим следам они нас не догонят. Выходим на связь, спрашиваем нужны ли им дальше перила, ответ положительный, тогда говорим, чтобы срочно отправляли к нам бойца со всеми имеющимися у них веревками. Ответ хорошо и к нам идут не иранцы, а портеры. Ну, да, ладно. Работаем дальше.
К сожалению, оторваться от них у нас не получилось, на первых же трещинах они дружной толпой как бравые солдаты пошли четко чеканя шаг по хрупким снежным мостам. Одному из нас пришлось пробивать дорогу наверх, второму руководить этой процессией.
На 5700 склон стал проще, и мы выпустили самого готового иранца наверх. Физически он оказался хорош, но в техническом плане еще не очень готов. И, тем не менее, так мы пробились до 5850м, место ночевки. Встали под большим сераком, в любом месте от него взлет крутой. Решили вечером провесить несколько веревок, заодно определить куда идти дальше, если видимости назавтра не будет.

В очередной раз договорились встать в 3 утра и выйти в 5, крайний срок 6 утра. В 6 вышли только мы, все еще спали. Мы забрали все веревки и пошли наверх. Несмотря на раннее утро снег лежал крупой, не был подморожен, приходилось сначала налегке пробивать тропу. Всего в обход серака повесили 3 веревки, две из них довольно крутоваты. После чего началось большое поле до так называемых «Грудей», у основания которого просматривалась знакомая мне трещина, в которую я упал в прошлый раз на 8 метров. Через трещину и наверх мы повесили полторы веревки. Еще столько же не хватило для безопасного подъема на гребень. Но там мы сделали хорошие ступени для подъема. Позже Пензов подтвердил, что такого сложного подъема, такого изменения рельефа за свою длительную спортивную карьеру он не припомнит.
Только когда второй из нас начал подниматься на Груди, показалась группа преследователей. Мы конечно же ожидали их более раннего появления. Но так получилось, что мы в одиночку залезли на Груди и спустились на плато, там и решили заночевать, встав по времени пораньше, надеясь, что иранцы пойдут дальше и хоть немного протропят.
Наши ожидания в очередной раз не сбылись, через 3 часа пришли первые из них и встали рядом. Мы не противились, т.к. еще вчера договорились, что сегодня вечером они потропят немного наперед, поэтому подумали, они отдохнут и пойдут. Мы им напомнили об этом. Результат, полагаю, уже понятен какой был.
В этот день на радиосвязи нам сказали, что наш клиент прилететь не сможет, делайте, что хотите, но просим иранцев и остальных не бросать. Сообщение было загадочным. Сказали, потом нам все объяснят.
Выяснилось, что единственный пилот с допуском на высотные полеты погиб во время заброски снаряжения для группы на Сент Экзюпери. Вертолет совершил жесткую посадку.
И в связи с этим в ближайшее время вертолеты к нам не полетят, и никто из клиентов залететь не сможет. А еще планировалось, что мы должны были лететь на этом борту.
Ну, а у нас дилемма, что делать дальше. Поговорили с иранцами, настойчиво советовали развернуться или хотя бы отправить наверх только часть команды. Ту же информацию передаем на радиосвязи в базлаг, ситуация опасная, их клиенты с каждым шагом близки к ЧП.
Но все настроены идти на гору. Ночью довольно долго из иранской палатки доносились женские стоны, крики, плач. Лидер иранцев Али днем нам сказал, что это были колики в животе. Но другие источники позже передали, что девушка не хотела идти наверх, но Али ее переубедил.

Утренняя договоренность об общем раннем подъеме повторяла прошлые. К 6 утра мы вышли одни, ни одна палатка не шелохнулась. Снег был такой же неприятный: сверху крупа, чуть ниже перемороженный снег с коркой и под ней снова пенопластовая крошка. 2,5 часа тропили через плато, залезли на подушку и за 100м до первой трещины присели на длительный отдых. Группа матрасников на удивление быстро пошла по нашим следам. Примерно за час они догнали нас. Одного из них мы вновь выпустили на тропежку, остальные по старой иранской традиции присели, не доходя до нас, отчаянные смельчаки умудрились обойти нас и сесть на отдых в 10 метров выше. Хотя мы им и предлагали потропить, они вежливо отказались.
Очередная трещина, это испытание для нас, как этим годзилам объяснить, что нужно порхать через хрупкие мосты. Вновь регулируем движение сверху и снизу. Далее склон хорошо виден, поэтому вперед выпускаем самого смышленого из них до следующей трещины в 300 метрах.
Пройдя и вторую трещину в таком же стиле присели с Баиром перекусить. Выше склон не представляет большой сложности, а дойдя до камней легко читается до самой вершины.
Но не тут-то было, через 50-70 метров, когда они все подсобрались наверху начались крики, споры. Казалось кричат все, но непонятно кто на кого. Несколько минут это продолжалось. В итоге народ пошел, но кто-то бросил рюкзаки и присел на длительный отдых. Пензов, гид конторы очень сильно нас просил выйти наверх вперед и взять в свои руки процесс. Мы же уже подустали от подобного руководства, поэтому взяли еще небольшую паузу для отдыха.
Очень быстро мы их догнали, а когда весь состав присел на первых же камнях мы вновь ушли наверх и встали на ночевку на 6500, середина горы Душанбе.
Назавтра у нас было 2 варианта развития событий: мы стартуем налегке на гору отсюда или же перевозим лагерь на 6900 – в. Душанбе и уже оттуда на следующий день 600м до вершины. Кроме этого, нужно было учесть, что на горе мы планировали провести 4-5 дней (или за это время заходим на вершину или ставим лагеря и палатки и вниз), исходя из этого расчета взяли продукты и газ.
Поэтому от середины Душанбе у нас полноценного запаса газа хватало на сутки, питание дорогое высотное есть, но у меня лично организм его не принимал. Даже от запаха начиналась рвота. Поэтому смог съесть немного горького шоколада и сыр, далее для меня начинались голодные дни с небольшим поступлением калорий, которые, забегая вперед, продолжались 5 дней.
Двое россиян, среди которых один гид еще на 5100 обнаружили, что забыли в лагере продукты и их запасы скудны и, тем не менее, все равно пошли наверх.
В очередной раз мы пытаемся убедить иранцев, что с их тактикой идти наверх опасно. Что временной дедлайн в 2 часа дня на вершине они соблюсти не смогут. Да, и прогноз погоды изменился, для восхождения есть только один день и уже вечером скорость ветра будет 65 км/ч и так будет несколько дней в сопровождении обильного снегопада. А необходимо еще спуститься, перевалить через Груди и еще более 1,5 км вниз. Мы поняли, что они нас поняли, но мы поняли, что они все же пойдут наверх. В очередной раз передаем в лагерь наши переживания.
В итоге предлагаем проверить их готовность, договариваемся, что завтра первыми выходят они, желательно до 6 утра и только через 2 часа как уйдут они выходим мы.

7, 8 утра - все спят. Встает Пензов, начинает всех пинать. Народ еле встает. Тут начались не уговоры, а умоления, чтобы мы вышли вперед, гарантии того, что за этих клиентов нам даже заплатят внизу, но договоримся мы об этом потом, когда спустимся. Но наша задача проверить реально они смогут принимать решения и выполнять их.
В 10, начале 11го утра Пензов сам вышел вперед, и народ потянулся за ним. Через час я наблюдал их в 100 метрах выше нас, через 2 часа около 200 метров. И только в начале третьего дня вышли мы, догнали их минут за 40. Я остановил лидера иранцев и уже в более жесткой форме объяснил, что они не готовы для горы, надо разворачиваться, что все это опасно. Он сказал, что понял меня хорошо.
Стоит ли говорить, что на вершину Душанбе мы вышли первыми и пошли дальше. Лагерь решили ставить в стороне от всех, не доходя до мульды. Но народ по привычке дальше идти не желал, падали рядом с нами. Скажу, что стоять с ними это очень болезненно для наших ушей и есть еще этические соображения, которые озвучивать некорректно.
Снова уточняем планы с соседями, говорят пойдут на гору, но по нашей настойчивой рекомендации все же не все. Предлагаем потропить вечером наперед, т.к. впереди сераки и трещины, но никто не подал звука, а потом сказали, что устали. Тогда предлагаем им наутро до 5и утра выйти первыми, мы после через 2 часа, и мы еще сегодня идем на тропежку. Все снова согласны, готовы. Уходим с Баиром, тропить тяжело, шли до темноты, но успели дойти до последнего крутого спуска с серака. В темноте путь просматривался, но на спуск без веревок мы не решились, идем назад. Повторяем очередную процедуру со всеми участниками, но у всех все ок, планы и договоренности будут соблюдены. На радиосвязи нас просят поработать на иранцев, мы негодуем и вновь передаем свои тревоги относительно не только этой группы, но уже всех, кто идет рядом.

К 5и утра, все спят, будим их до тех пор, пока не услышим постоянное движение в их маленьких палатках. В 6 вроде как выходят, но есть сомнения. Вроде как уходят, но нет доверия. Через некоторое время готовимся сами на выход, Баир на улице и тут мат через мат, Баир негодует. Оказалось, утро для них очень холодное, и они никуда не пойдут.
Тропы впереди нет, время уходит, запаса еды и газа нет, завтра непогода – срочно выходим наверх вдвоем. Баир немного перекусил, я не могу, иду на чае. Тропить также тяжело. Крутые спуски и трещины прошли ровно и полезли с перемычки на Коммунизма, а когда дошли до начала снежной «лопаты» (большущий снежный склон) увидели позади тянущуюся иранско-российскую гусеницу. Идут все, никого в лагере не оставили. Ладно, работаем сами, впереди тяжелый день.
Очень неприятный склон почти до самого гребня. Чуть выше и мы уже никого не видели за перегибами и лишь когда пошли по гребню увидели далеко внизу четверку, за ней двойку и остальных.
Гребень оказался крутоват. В прошлые разы, когда наблюдал с подзорной трубы за толпой народа на горе, то многие буквально бегали по этому снежному гребню. Сейчас же мы шли бочком, тщательно вбивая инструмент в склон. Долго ли коротко ли в 14:45 мы на вершине. Фото, видео, любование красотами, и мы бежим вниз. На гребне встречаем первых, они нас поздравляют, мы объясняем, что эта процедура только в базовом лагере, напоминаем про время, про то, что нужно быть аккуратными. И так говорим каждому. Ниже гребня встречаем Али и его подругу, очень доходчиво объясняем и ему, он понял. Немного ниже идет Мариам в сопровождении Сергея из Удмуртии (после Корженевской группа иранцев отказались ходить вместе с соотечественницей Мариам, т.к. она ходит очень медленно и посоветовали ей взять отдельного гида – Пензова Сергея, а он в помощники взял себе молодого удмурта. Парень без техники, ранее был на Ленина и с нами на Корженевской). Очень долго убеждаем ее развернуться вниз, приводим в пример поступок ее гида Пензова, который ровно в 2 часа дня с начала лопаты пошел назад в лагерь, говорим, что даже мы, идущие вниз, вернемся в лагерь, когда будет темнеть.
Она непреклонна, как и молодой Сергей. Время на этот момент начало 5го вечера. Расходимся в разные стороны.
Минут через 30 мы уже под Душанбе, на крутых склонах которого Пензов занимается эквилибристикой. Решил найти более интересный спуск через траверс и залез на крутой склон, выводящий к трещинам. Пока мы ходили и кидали ему веревку он с небольшим падением спустился вниз сам, а потом вернулся на нашу тропу и пролез еще и ключ нашего склона. Стареет.
В 6 вечера мы в лагере, кипятим наше фирменное блюдо – воду. Уже в сумерках начинаем видеть первых спускающихся, позже в темноте почти на самом верху склона появился свет фонариков и через мгновение погода начала портиться. В 10 часов пошел снег, подул ветер, но часть иранцев уже рядом шелестит своими палатками. Нашу палатку уже прилично стало разрывать на куски. И все же мы спать...

Наутро по привычке мы встали рано, т.к. планировали уже сегодня быть в базе. Ровно в 6 все собрали и уходим. Через 10 секунд мы перевалим небольшой склон и пойдем на спуск. И тут нас окрикивают из палатки. Из-за ветра и наушников ничего не понять. Ломаный английский совсем непонятен. Разворачиваемся назад, переспрашиваем. И тут нас ошарашили, четыре человека у них не вернулись!

#семитысячники, #бурятывгорах, #иранцывгорах, #спасработы
https://www.facebook.com/10003436369264 ... tid=Nif5oz



18+

Как так? Мат через мат. Нам еще день-два спускаться с горы с его подругой. Лагерей до 5100м нет, целый километр вниз по высоте с лежащим телом!
Что делать? На связи с базлагом, ждем, что скажет Душанбе. Но предварительно с Сергеем Мироновым мы решили, что в первую очередь спасаем Рушан, она в приоритете. Троим портерам говорим, чтобы шли вниз первыми, увеличивали тропу, ждали на месте старых лагерей. Баир тоже вниз, помогать Вадиму трелевать Рушан. Я пока сижу на вершине, бегаю из стороны в сторону, пытаюсь рассмотреть, где наша головная боль находится. Ветер наверху сильный, кричать нет смысла. Силы снова стали уходить.
В течение часа жду решения. Для себя уже начал мириться, если он так хочет этого, то более его вытаскивать не буду. Из базлага такой же ответ, назавтра вертолет, он это знает, не хочет - пусть остается. Веревки в любом случае мы оставим на маршруте, одумается, сможет прийти.

Ещё раз оглядываюсь вниз на плато, убеждаюсь, что его не вижу и начинаю быстрый спуск в сторону базлага. С верхней части Грудей успеваю заметить, как за горизонт уходят мужики на высоте примерно 5900м. Дохожу до перил, сажусь, качусь. На снежном поле пришлось идти ногами, снег очень глубокий, я иду последним и все равно проваливаюсь по самую развилку.
Баира и Вадима, спускающих Рушан, я нагнал в начале вторых перил (состоящих из трех веревок). Они пытались ее скатить на веревке, но она также упиралась ногами в снег. Они делали хитрее, натягивали веревку вверх, она хваталась за нее, и они тут же начинали ее спускать, так она проезжала несколько метров и все повторялось. Крики на нее не действовали, она сидит и воет (по-другому не сказать) «Алиии, Алиии!». Наверху мы договорились, что ей о поступке Али ничего не говорим, до моего прихода мужики не проронили ни слова. Когда я вышел вперед, чтобы ее тянуть, она по всей видимости, поняла, что что-то происходит и втихаря, чтобы никто не услышал, спросила у меня, где Али. Я сказал, что где-то там наверху, ни капли не солгав. Она потупила глаза, и у меня закралась мысль, что она могла знать почему он там остался, о причинах этого поступка. Тогда было не до разборок, нужно было ее уговорить самой спускаться, говорю ей: «смотри, солнце уходит, но слоу слоу, нужно все делать куикли, иначе в темноте вери кольд. Газа нет - нет хот уотер. Энерджи нет. Хоум внизу. Завтра хеликоптер». Она кивает. Начинаем тянуть - снова писк, визг, крик. Устаешь от этого сильнее, чем от физической работы.

На улице стемнело, стало реально холодно. Она: «Кольд, вери кольд». Так, и мы о чем, надо торопиться, высота около 5400. Портеры нас не дождались нигде, убежали в лагерь на 5100, их палатка внизу светится. Тянем ее реально быстро, как только можем, она упирается кошками в снег, ее переворачивает, мы продолжаем тянуть, т.к. спуск стал ровнее, снег мягче, ехать можно хоть на чем. С 5300 стало совсем круто, встаем втроем сзади, страхуем все вместе, плюс один идет на перилах. Она уже вся дрожит, но заветные палатки рядом, кричим портерам: «готовьте место, делайте питье», но у них уже все готово. Быстро ее развязываем и в палатку, парни укутывают спальниками.
Сами мы очень устали, бредем до своей палатки, тент разорвало на ветру, продукты в нашей палатке поедены, решаем идти до базы. Спрашиваем у парней, смогут ли они присмотреть за ней ночью и начать завтра с ней спуск. Ответ положительный. Даем наставления, оставляем им про запас свою рацию, уходим.
На улице прям совсем темнота, фонарик выхватывает только часть рельефа рядом, но маршрут очень хорошо знаком, поэтому без единого плутания в районе часа ночи доходим до лагеря.
По пути, когда облака рассеивались, мы заметили, что на 5800м бредет одинокий фонарь. Одумался, все-таки, идет бедолага. На 5100 он был в районе четырех ночи.

Мы же в это время приняли долгожданный душ и пошли на кухню, немного перекусить и взвеситься. Баир за всю поездку, говорит, потерял 11 кг, я же насчитал иначе - с 69 кг до 54,4кг. Я уменьшился с 85,5кг до 74,5 перед Коммунизма. Мой минимальный вес за все мои многочисленные походы был 72 кг, ниже никогда не переваливал. После Коммунизма я стал весить менее 68 кг, более 17 кг потерял в целом!
Вот так 4-5 запланированных на горе дня обернулись для нас в 11, а для Али с Рушан в 14!
Проснулись мы после завтрака, который, впрочем, подзатянулся. Пока время есть собираем иранское собрание, нам нужны ответы на многочисленные вопросы, которые мы имеем право задавать после случившегося, расспрашиваем, начинаем издалека, но это не менее важные вопросы: «вы спортивная группа, вам действительно гид не нужен был, вы все умеете делать на горе, помните, как каждого из вас мы останавливали перед вершиной и говорили об опасности, зачем вам гора, холодно ли было во время холодной ночевки, почему съели и сожгли чужой газ, почему вы все ушли с горы и оставили своих друзей, оставили нас одних спасать ваших товарищей, почему потом не пошли наверх, почему не было страховок...» Мы думали, что ответы могут их оправдать за то, что произошло или, быть может, это мы с самого начала их неправильно поняли. Но нет, они отлично все понимали и делали все исходя из своих сил. Сказали нам, что все мы молодцы и обеими командами отработали 50 на 50 процентов всей горы. Наша насмешка сбила их, говорю, может 90 на 10%, они были не согласны. В итоге этого разговора они сказали спасибо за работу и что поедут в Душанбе в посольство и будут ратовать за то, чтобы нам дали звания «Героев Ирана», «Почетных граждан Тегерана» и по два кейса денег.

После обеда парни-портеры сходили и донесли до базы Рушан, а с ней и Али. Ее сразу положили к доктору (к слову, она тоже доктор, но на горе отказывалась от лекарств, да и аптеки мы у них не видели), мы навестили ее, она расплакалась, и пока была в сознании приглашала нас в Иран, он же прятался от нас.
К нему у нас было больше вопросов, начали мы с Корженевы и последовательно расспрашивали о его, мягко говоря, поступках на горе. И в конце что бы он делал, если бы мы сняли веревки? Он ссылался на то, что это все высота, и он не отдавал себе отчета в происходящем. На вопрос понимает ли он, что подверг всех опасности, он сказал, что это ваша проблема, и он не просил никого их спасать!
Это его поведение с пофигизмом на все и на всех уже давно разозлило Баира, а я только после этих слов, попросил доктора, который нивелировал наши познания в языках и общем понимании путем перевода с фарси, английского и русского, закрыть уши и предложил ему вернуться на гору и остаться там. Разумеется, он отказался.

Немного выдохнув негативной энергии, я сказал ему, что уже второй раз плотно соприкасаюсь с альпинистскими группами из Ирана, и все время я выхожу из этих отношений с негативными эмоциями, вымотанным и без денег (в прошлый раз, когда они просили заносить им груз на гору и вниз, я получил с них 2 доллара за все, это в сотни раз меньше договоренного, а кто-то даже бесплатно это сделал). Он ответил, что понимает, готов нам заплатить за нашу работу, но денег нет. Сказал, что сейчас принесет нам своего снаряжения и отдаст его. А в Душанбе лично пойдет в иранское посольство и попросит нас поощрить. Мы понимаем, что никто никуда не пойдет, как только прилетим, они про нас забудут. Али принес нам свои обос..аные штаны, обос..ный спальник, легкую куртку, рюкзак и пару ковриков. Да, во время этого выхода нашу снарягу сильно потрепало и уж если не человеческое спасибо, так хоть такой заменой попользуемся.
Эти дары нам дорого обошлись, ранним утром следующего дня к нам прибежала разъяренная делегация от этой группы. По началу мы ничего не могли понять, но позже Баиру и переводчику-начальнику лагеря удалось расшифровать гневное послание. Оказалось, всю ночь Али плакал и не мог остановиться, на вопросы товарищей о причинах он рассказал, что злые русские гиды обокрали его, забрав все его снаряжение. Когда они все же дали нам слово, мы объяснили, что он сам принес, оставил и ушел, молча, спокойно, что есть свидетели этого действа.
Они замолчали и так же быстро ретировались к себе, уже на другие разборки со своим товарищем. Когда мы хотели помочь в этих переговорах, разбить ему лицо за наговоры, они вежливо отказались и сказали, что сами все решат. После этого он и его подруга демонстративно отворачивались, когда проходили мимо, но все же основное время прятались в своей комнате. Подобные сцены мы еще не раз наблюдали, когда они позировали для фото с улыбками как профессиональные модели и когда на них кто-либо смотрел или они заходили в столовую резко превращались в немощных стариков. Для пущей правды Али нашел трость и ходил с ней, просто с ней ходил, даже не опираясь. В общем, тот еще артист.

На этом иранские делегации к нам не закончились. Вторая часть дневного биеннале была более организованной, с подготовленными речами и хлесткими фразами. Суть претензий была в том, что Мариам хотела бы публичных извинений за то, что Сергей Миронов над ней издевался пока они жили на Грудях, что они хотят, чтобы это прошло здесь в лагере, а не в посольстве, пусть он это сделает сейчас. Мы втроем подофигели, пока слушали эту длинную речь. И все же в противовес мы им по порядку разъяснили: «Двухместная палатка на Грудях была лично Сергея. Мариам и еще двое страдальцев поздно в непогоду пришли к нему, он их приютил на Трое суток! Все дни они нормально ели и пили еду, которую он нес нам для спасоперации, газ также предназначался для нас. Мы в это время были без еды. Он им готовил, заливал термоса. Они ежедневно готовились к выходу, который планировался на 6 утра, «гости» вставали очень рано, примерно в час ночи, просили, чтобы им приготовили питье и т.д. Разумеется Сергей очень громко и с негодованием объяснял им, что нужно спать. Трое суток «гости» не выходили из палаток вообще, что там было объяснять не нужно. И после трех дней снегопадов он пошел тропить для них снег, чтобы безопасно вывести до базового лагеря. Вопрос: кто должен просить прощения?». На середине рассказа Мариам вышла. Потупив взгляды, свесив головы ушли и остальные.

Мы долго ждали вертолет, только на пятый день ожиданий он прилетел, быстро грузим все вещи. Баир заметил, что баул стал меньше, я не обратил на это внимание и тороплю его.
Улетели почти все, в лагере остались несколько человек персонала и трое басков, которые пошли на Корженевскую. Уже в гостинице в Душанбе мы обнаружили, что нас обокрали, как минимум нет палатки из той сумки, что заметил Баир. Думаем кто, где, когда это сделал. Нашлось несколько кандидатов. Но тут у нас началась другая напасть, наш «работодатель» до этой поездки в одностороннем порядке решил уменьшить наши договоренные суммы за работу, мы его поправили. И уже сейчас по прилету, он еще раз решил уменьшить. Мы негодовали долго, высказали ему все. Он все же согласился, на своих вторых условиях, но осадочек остался у всех. И как только у него появилась возможность, он решил нам устроить «душанбинский котел». Это отдельная тема для разговора и будет описана позже, но сейчас пока мы в Душанбе, она отвлекла нас от наших текущих забот.

В общем оказалось все так, иранцы втянули всех в свою игру, не заплатили портерам за выполненную работу, в лагере пропала часть снаряжения, у нас на тот момент пропала палатка и снегоступы, в старом лагере, якобы тоже пропало снаряжение… И все это было обнаружено в гостинице иранцев. Местные ребята приехали искать свои пропажи, не нашли, но в ванной были спрятаны палатки и снегоступы. Такие палатки были только у нас.
Нас попросили туда приехать, но на входе в гостиницу человек/лжемилиционер нашего работодателя сказал, что их никого нет, все уехали. Мы развернулись и ушли, по телефонам до них дозвониться не могли. А оказалось они были в номере еще 2 часа и ждали нас для опознания. Мы узнали об этом только на следующий день, а в эту ночь иранцы уже улетели.
В итоге могу сказать самое главное: наши ожидания не совпадали с их действиями. Мы как представители поколения, перенявшие «командный дух» спортивных школ Союза заточены по-другому. Если до этой поездки мы готовы сбыли спасать всех и каждого, жертвуя чем-либо. То сейчас, наверное, если и сорвемся, то не сразу. Вопросы морали, этики, возможностей, договоренности с совестью очень тяжело даются. И как я говорил ранее, после описанных трагедий этого года на Ленина, Хана, БроудПике и, тем более, Победе эти вопросы будут подниматься еще часто.

Что же до таких клиентов: они полгода - год готовятся к восхождениям, копят деньги, планируют отпуска, приезжают, как могут, но заходят на вершину. Они приехали ради нее и сходили ее, цель достигнута и неважно как. Для меня как для спортсмена стиль восхождения важен: без кислорода, на высоту, по техническому маршруту, без помощи, минимальной командой, лазанием без привлечения сил из вне, с взаимовыручкой, честно – это как бы верх мастерства. И все же, если вы упускаете какой-либо из этих пунктов, это не умаляет того, что вы стоите на вершине, и это «ваша гора», заработанная, просто это сделано иначе.
Но тот стиль, который мы наблюдали – полнейшая противоположность всех наших ценностей. К этим у меня только сейчас сформировалось такое отношение: поднимайся за деньги и в случае аварийного спуска, оплачивай еще и их. Если я лишаюсь здоровья из-за твоей прихоти, твоей глупости, твоей некомпетентности или непрофессионализма – плати рублем.
У нас было немало участий в спасработах, но эти «Артисты» переплюнули всех. Мы несколько раз вспоминали Букреева, как он один нашел и привел столько людей? Представляли, а если бы мы не пошли вообще на гору, что было бы? Спасы? С какой высоты и впоследствии чего?

Кроме того, я думаю нам сильно везло. Каждый день новая трудность, но тут же находилось и решение, очень удивительный опыт. Их надежда на нас – это основная тактика восхождения, это неправильно, ошибочно. А наши ожидания от их действий обернулись нашей проблемой.
Нужно каждый раз проговаривать главные правила для всех: прежде всего подготовка до гор, физическая и техническая. Реальнее оценивать опасности и прислушиваться ко всем. Ранние выходы практически всегда обязательны. Спуск с горы в 2 часа дня, где бы ты не находился, всегда иметь запасы по еде, газу и аптеке, аварийные варианты связи, группы поддержки, спасотряд, страховки и запас денег на непредвиденные ситуации.
В заключение: пять человек могли остаться на горе, судьба еще пятерых неизвестно как сложилась бы. Черные ноги и черные руки – эти «метки» теперь останутся на всю жизнь. Одному из страдальцев уже в начале сентября отрезали пальцы на ногах в Душанбе. До поездки у всех было минимум по семитысячнику, сейчас по 3-4, а один стал снежным барсом! Стоит ли гора этих усилий и жертв? Стоит ли их вскоре ждать на Победе?
#семитысячники, #бурятывгорах, #иранцывгорах, #спасработы, #памир

https://m.facebook.com/story.php?story_ ... tid=Nif5oz

По второй ссылке фото жесть
И комменты
Судя по всему иранцы это стайл